Лихорадка грез - Страница 17

Во сне я прокрутила свою жизнь назад.

Алина и я, играющие, смеющиеся, бегающие рука об руку, гоняющиеся с сачками за бабочками… Но мы не ловим их, ведь кому захочется пленить сетью бабочку? Слишком хрупкую, слишком нежную. Ты боишься, что повредишь ей крылышки. Вот так же с сестрами и с любовью. Тебе следует неусыпно следить за тем, что дорого твоему сердцу. Я заснула в карауле. Я не была бдительна. Я не услышала странных интонаций в ее голосе. Я была ленивой и невежественной в своем счастливом розовом мирке. Мобильный телефон упал в бассейн. Круги разошлись по поверхности воды. Все изменилось навсегда.

Я тоскую.

Мне снятся мои родители, но они мне не родные. У нас с Алиной были другие родители, только я их не помню, и мне впервые становится интересно, не отнял ли кто-нибудь у меня эти воспоминания.

Меня предали.

Мне снится Дублин и первый эльф, которого я увидела, и та противная старуха, Ровена, которая велела мне идти умирать где-нибудь в другом месте, если мне не дорога моя родословная. А затем она оставила меня одну, не предложив мне и крупицы помощи.

Я злюсь. Я не заслуживаю этого.

Мне снятся Бэрронс и В’лейн, и желание переплетается с подозрением, и, смешиваясь, эти два чувства становятся ядом.

Мне снится Гроссмейстер, убийца моей сестры, и я жажду мести. Но уже не бездумной. Я – само возмездие, холодная месть, ее смертельная разновидность.

Мне снится Книга, которая, в сущности, Зверь, и она произносит мое имя и называет меня родственной душой.

Я – не такая.

Мне снится логово Мэллиса. Я ем плоть Невидимых и изменяюсь.

Мне снятся Кристиан, Дэни и аббатство ши-видящих. О’Даффи, Джейни, Фиона и О’Баннион, Охотники и монстры, захватившие мои улицы. Затем сны становятся неясными и ускоряются, с точностью профессионального боксера бомбардируя мой мозг, размягчая мое сердце.

Дублин становится Темной Зоной… Дикая Охота… Пряный, излучающий секс запах…

Я в притворе церкви, а вокруг меня – Принцы Невидимых, и они снимают с меня плоть, слой за слоем, вырывают внутренности и разбрасывают их по всей улице, оставляя лишь оболочку от женщины, мешок из кожи и костей. И ужас от всего этого, боже, ужас от того, что ты смотришь на себя будто со стороны, в то время как все, что ты о себе знаешь, отнимают и уничтожают! И дело тут даже не в насилии над телом, а, в глубочайшем и самом отвратительном смысле этого слова, насилии над твоим разумом… но стоп!

Вспышка.

Внутри той опустошенной женщины осталось место, до которого они не могут добраться. От меня осталось больше, чем я ожидала. То, что никто и ничто не сможет у меня отнять.

Они не могут сломить меня. Я не сдамся. Я сильная. И я никогда не уйду отсюда, пока не получу то, за чем пришла.

От меня можно избавиться на время, но не навсегда.

Кто ты, мать твою?

Прерывисто вздохнув, я подскакиваю на кровати и распахиваю глаза, будто ожила после смерти и погребения.

Я – Мак.

И я вернулась.

ЧАСТЬ II

Один из преподавателей психологии в моем колледже утверждал, что любой выбор, который мы делаем в жизни, обусловлен нашим желанием заполучить одну единственную вещь – секс.

Он доказывал, что это основной, неизменныйи первоочередной биологическийимператив (получается, единственной причиной существования рода человеческого является наш обычный идиотизм?). Он сказал: выбирают ли люди по утрам одежду, ходят ли они в магазин за продуктами, ищут ли они развлечений, в самом корне всего этого всегда лежит наша узкая задача привлечения сексуального партнера и самого совокупления.

Я решила, что он болван,подняла свою наманикюренную ручку и презрительно ознакомила его со своими мыслями. Он предложил мне аргументировать свое несогласие. Но Мак версии 1.0 с этим справиться не могла.

А вот Мак версии 4.0 может.

Несомненно, большая часть нашей жизни вертится вокруг секса. Но чтобы увидеть общую картину, надо подняться вверх и посмотреть на род людской с высоты птичьего полета, чего я, естественно, не могла сделать, когда была хорошенькой девятнадцатилетней девушкой в розовом и жемчугах. Передергиваюсь. Какого же самца я тогда пыталась заинтересовать? (Только не ждите, что я стану анализировать пристрастие Мак версии 4.0 к черному и кровавому. Я такой стала и чувствую себя прекрасно.)

Итак, какова же общая картина нашего пристрастия к сексу?

Мы не стараемся что-то заполучить. Мы хотим кое-что почувствовать, а именно – что мы живы. Головокружительно, в высшей степени живы. Хорошо. Плохо. Удовольствие. Боль. Попробуйте ощутить все это сразу.

Наверное, для людей, которые довольствуются малым, достаточно и того, что дает секс.

Но для тех из нас, кому море по колено, почувствовать себя в высшей степени живым можно лишь тогда, когда выбрасываешь в воздух кулак, с холодной усмешкой распрямляешь свой средний палец и показываешь Смерти известный всему миру жест: а пошла ты…

Из дневника Мак

Глава 6

Я была зла, как черт.

У меня было столько поводов для недовольства, что даже не знаю, с чего начать.

Я была сыта по горло хождением, а еще сидением и лежанием в малиновых шелковых простынях, которые пахли так, будто у кого-то бы настоящий секс-марафон.

Должно быть, у меня.